- Петр Федоров, фото - кадр из фильма Саранча
Петр Федоров: - Мне нравится, что эта история не совсем привязана, по каким-то социальным признакам, к нашему дню. Для меня все фильмы Егора Баранова жанровые. И вообще, я считаю Егора жанровым кинематографистом. Я думаю, что, наверное, было бы неправильно, если бы в этой истории был бы какой-нибудь социальный ряд, привязки к каким-нибудь узнаваемым вещам, положению в обществе или чему-то подобному. Мне нравится, что эта история находится как раз над всем этим, расположена в своём кинематографическом пространстве. Но я в то же время уверен, что такая история вполне могла бы произойти и в реальной жизни. И даже наверняка и происходила. С разными вариациями, в той или иной степени похожести. И мне кажется, там даже не сама история имеет значение, а те бесы, которые будоражат в каждом из нас. Героя мне по человечески жаль. Мне он интересен тем, что ни один персонаж современного кино без темной стороны не будет восприниматься достаточно живым и настоящим. Но иногда хочется сыграть и в такой аттракцион. Я, например, всегда мечтал сыграть маньяка.
Это такое откровение с вашей стороны?
- Но в этом нет ничего ужасного. Это - абсолютно жанровый персонаж. Ведь в каком-то смысле маньяк живёт в каждом из нас. И мне показалось, что эта история такая острая, про любовь, страсть и попытку быть не собой, взять чужое. Хотя парень, действительно, кажется не совсем здоровым. Я попытался в своей роли сделать всё возможное из того, куда меня дёргал этот персонаж в исполнении каких-то сцен. Получилось у меня это или нет, решать зрителю. Не думаю, что так конкретно, как рассказано в фильме могло произойти в реальной жизни. Но эпизоды могут быть знакомы многим. Я очень благодарен смелой Паолине и прекрасной Кате Волковой.
Они ограничивали вас?
- Мы все очень друг другу доверяли, и это было интересно. Можно сыграть что-либо такое, что ты сам никогда вероятно не прошёл бы по жизни и даже не знаешь, как это может быть. Наверное, это и есть самое интересное в профессии. А так вот аттракцион - с чертями прокатиться. Ну да, нормально. Нам тоже было это полезно пройти.
На кого рассчитан этот филь как вы думаете?
- Возрастная категория определена. Поскольку в кино есть элементы эротики – безусловно, это 18+. Я думаю, что это так и есть. Это история от 18 и дальше. Верхний предел никто не ограничивает.
Мне нравится, что картина не привязана к каким-то фестивалям и специальным показам. Знаете, сейчас в наше время очень мало в мире осталось фестивалей, которые не зависят от политики. Неужто, чтобы фильм отобрали для показа на кинофестивале, необходимо рассказывать про спид, гомосексуализм или обязательно надо сор из избы нести, выворачивая Россию-матушку наизнанку. Один из единственных остался, может быть в Торонто, которой провозглашает кино в том виде как есть – обычная история…
А вообще, я никак не определяю возраст, я рассказываю историю для всех. Я точно знаю, что критерий 18+ в этом кино присутствует, и я абсолютно с ним согласен. А дальше мне и самому интересно. История не прогнозируема. Наверное, более полная версия, отцензурированная будет показана по ТВ. Там, как мне кажется, на самом деле гораздо больше сюжетных линий. Надеюсь, из фильма будет вырезано не очень много сцен. На самом деле, в этом фильме кроме нас с Паолиной есть еще очень много замечательных актеров, тоже рассказывающих историю наших персонажей. В фильме все более «широкоформатно», если можно так сказать. Посмотрим. Сделано 300 копий картины «Саранча». Мне также как и будущим зрителям интересно.
Эта типичная история людей попавших не в свой круг общения, может быть проблемой сегодняшнего поколения?
- Кто-то определяет это как «поколенческая» история. Я же не вижу в ней нашего поколения. Мне кажется наоборот, история лишена каких-либо признаков времени. Приезжающие и уезжающие в столицу были всегда. Вообще, наверное, было ещё большее количество людей с ещё большей системой координат и предлагаемых обстоятельств. Я думаю, в другое время, наверное, была бы просто другая фактура на две такие же неприкаянные души. И, конечно, имеет значение линия наших судеб, и то, что нас ломает. А то, что нас не убивает, делает нас сильнее. Но вот видите, этого парня убило, и не сделало его сильнее. Он проиграл и умер. Его бесы сожрали. Хотя, я уверен, самая большая трагедия этого парня в том, что то, что он делает, он делает осознано. Это самое крутое, абсолютное зло! Если ты «замотивирован», считаешь что это правильно и получаешь от этого удовольствие - это одно. А другой момент, - момент совершения преступления, он уже осознает, что то, что он делает, это плохо! И плача убивает, и, убивая, плачет. Это уже реальная трагедия. Этот парень, конечно, трогательный убийца. Но такое раскаяние ничего ему не дает в жизни, и он проигрывает. Я так думаю, - это, скорее всего, такой архи-тип безумных влюблённых. Они, наверное, были всегда. Например, всем известная история Бонни и Клайда (известных американских грабителей, действовавших во времена Великой депрессии), Вуди Харрельсон и Джульетт Льюис из фильма «Прирождённые убийцы» и т.д.
Не считаете что развитие событий в конце фильма, где перед главной героиней стоит выбор либо психушка, либо рождение ребёнка в зоне является как бы намёком на продолжение истории? И не хотели бы в ней сняться?
- Нет. Не думаю. Для меня это абсолютно законченная история. И эта концовка, скорее всего, такой жанровый момент, который заводит зрителя в некий тупик сопереживания этим героям. Поэтому логично предоставить какой-то намёк, если хотите, шанс, а дальше уж пусть зритель сам решит для себя - нужно этот шанс давать им, или нет.
На съемочной площадке мы просто делали нашу историю, у нас было много задач, которых, я надеюсь, мы решили.
И последний вопрос, что бы вы пожелали будущим зрителям?
Обязательно смотрите наш фильм, и не будьте такими героями!
2015, Москва, специально для интернет-издания «Московское время» Евгений Барановский, Светлана Барановская, фото предоставлено PR службой «Централ Партнершип Сейлз Хаус»
Ссылки по теме: